Неточные совпадения
Из Ярославской губернии мы
переехали в Тверскую и наконец, через год, перебрались в Москву.
К тем порам воротился из Швеции брат моего
отца, бывший посланником в Вестфалии и потом ездивший зачем-то
к Бернадоту; он поселился в одном доме с нами.
— А Домнушка не будет у нас жить? — спрашивала она
отца с детской наивностью. — И казачка Тишки не будет?.. Ах, если бы
к нам
переехала Парасковья Ивановна, папа!
Если меня убьют или прольют мою кровь, неужели она перешагнет через наш барьер, а может быть, через мой труп и пойдет с сыном моего убийцы
к венцу, как дочь того царя (помнишь, у нас была книжка, по которой ты учился читать), которая
переехала через труп своего
отца в колеснице?
Мы
переехали в город. Не скоро я отделался от прошедшего, не скоро принялся за работу. Рана моя медленно заживала; но собственно против
отца у меня не было никакого дурного чувства. Напротив: он как будто еще вырос в моих глазах… пускай психологи объяснят это противоречие, как знают. Однажды я шел по бульвару и,
к неописанной моей радости, столкнулся с Лушиным. Я его любил за его прямой и нелицемерный нрав, да притом он был мне дорог по воспоминаниям, которые он во мне возбуждал. Я бросился
к нему.
Немного погодя Глеб и сын его распрощались с дедушкой Кондратием и покинули озеро. Возвращение их совершилось таким же почти порядком, как самый приход;
отец не переставал подтрунивать над сыном, или же, когда упорное молчание последнего чересчур забирало досаду старика, он принимался бранить его, называл его мякиной, советовал ему отряхнуться, прибавляя
к этому, что хуже будет, коли он сам примется отряхать его. Но сын все-таки не произносил слова. Так миновали они луга и
переехали реку.
— Ты и слушай!.. Ежели мой ум присовокупить
к твоей молодой силе — хорошую победу можно одержать…
Отец твой был крупный человек… да недалеко вперед смотрел и не умел меня слушаться… И в жизни он брал успех не умом, а сердцем больше… Ох, что-то из тебя выйдет… Ты
переезжай ко мне, а то одному жутко будет в доме…
И когда она сказала, что
переедет жить в Дубечню, мне живо представилось, как я останусь в городе один, и я почувствовал, что ревную ее
к шкапу с книгами и
к сельскому хозяйству. Я не знал и не любил сельского хозяйства и хотел было сказать ей, что сельское хозяйство есть рабское занятие, но вспомнил, что нечто подобное было уже не раз говорено моим
отцом, и промолчал.
— Вы там сказали, — начал он прерывающимся голосом, — что госпожа эта…
переехала к Жуквичу; но она вместе с собой таскает и ребенка, которому я
отец тоже и не могу допустить того! Вся жизнь ее, вероятно, будет исполнена приключениями, и это никак не может послужить в пользу воспитания ребенка!
Накануне свадьбы Верочка была очень грустна, и Степан Петрович также упал духом. Он надеялся, что Борис Андреич согласится
переехать к ним на жительство; но он ни слова не сказал об этом и, напротив, предложил Степану Петровичу на время поселиться в Вязовне. Старик отказался: он привык
к своему кабинету. Верочка обещалась посещать его, по крайней мере, раз в неделю. Как уныло
отец ответил ей: «Брау, брау!»
Вера осталась одна; но, во-первых, Петр Васильич посещал ее часто, а главное — старик
отец решился оторваться от своего любимого обиталища и
переехал на время в дом
к дочери.
Напрасно я молила Люду оставить меня у себя… Она ничем не могла помочь. Закон повелевал мне быть на попечении того человека, кому завещал меня мой названный
отец.
К тому же, Люда
переезжала в дом княгини Тамары — воспитывать ее малолетних детей.
Тут я должен сказать, что я,
к величайшему моему удовольствию, освободился от лифляндской группы, в которую был сначала записан, — и переписался в группу киевскую, потому что матушка, в ответ на мое письмо об исключении меня из корпуса, уведомила меня, что мне в Лифляндию ехать незачем, потому что там она не надеется найти для меня никакого дела, а что она немедленно же пользуется удобным случаем
переехать в Киев, где один родственник моего
отца занимал тогда довольно видную штатскую должность, — и мать надеялась, что он не откажется дать мне какое-нибудь место по гражданской службе.
Отец и мамка ходили на богомолье, ставили местные свечи, теплили неугасимую лампаду, оделяли щедро нищих, и все с одною мыслью — отогнать от милой Насти, света-радости, того недоброго человека, который
переехал ей путь
к счастию супружескому.
Мы уже знаем из писем Маргариты Максимилиановны Гранпа
к Савину, что вскоре после начала сезона она поддалась просьбам
отца и
переехала от бабушки снова под родительский кров.
По сообщению графа, Ольга Ивановна уехала из Петербурга в Москву, вероятно,
к родителям, так как вскоре после ее бегства ее
отец отказался от места управляющего в Отрадном и
переехал на жительство в первопристольную столицу.
Некоторые были ему, впрочем, известны, как, например, то, что Маргарита Гранпа снова
переехала жить
к отцу, — другие его не на шутку обеспокоили.
Горе было нам с
отцом ужасное; а
к тому же, хотя
отец меня и заставлял, чтобы я дорогою, на запятках сидя, учился, но я раз заснул и, через речку вброд
переезжая, все книжки свои потерял.